Фильм «Дикое поле», режиссер Михаил Калатозишвили, сценарий Петр Луцик, Алексей Саморядов
Посреди степи, обдуваемый всеми ветрами, стоит убогий каменный домишко. Здесь живет врач Митя. Сушит травы, кипятит свой нехитрый медицинский инструмент. Спасает местных: кого от смертного запоя, кого от ранения. По вечерам настраивает радио, регулярно ходит к почтовому ящику – ждет весточки от невесты. В общем - неустроенно, одиноко и безрадостно. Хотя нет, не одиноко: городской доктор замечает человеческую фигуру на горе. Та то исчезнет, то появится. Доктор - на гору, странный человек – на его двор. «Верно, Ангел», - почему-то решает Митя. Первую половину фильма пребываешь в недоумении. Картинки меняются, персонажи переходят из одной сцены в другую. Ну да – натура роскошная: степь да степь кругом. Ну да – артисты загримированы под настоящих мужиков: не отличишь. Понимать бы еще, к чему это? И вдруг все меняется. Начинается какое-то шаманство! Создается ощущение, что фильм «Дикое поле» сняли два режиссера: бездарный чуть было не запорол, а гениальный все выправил. Степь оживает: слышно, как гудит ветер. Невольно зажмуриваешься – чтобы песок не попал. При этом на глазах оживает человек, ошарашенный молнией и заботливо зарытый местными мужиками в землю. Каким-то чудом экранное время становится реальным. И даже у самого ярого скептика язык не поворачивается сказать: «Так не бывает! Это кино!» Как раз напротив: с какого-то момента начинаешь верить, что в этом диком поле возможно все. Даже перманентное воскрешение… 
Пересказывать сюжет – глупо. «Дикое поле» - своеобразный памятник двум его создателям: сценаристам Петру Луцику и Алексею Саморядову. Разумеется, посмертный. Сценарий был написан лет 15 назад, когда кино не снимали, уж тем более такое «странное». Очень не люблю фразу про рукописи, которые не горят – ее используют по поводу и без. Но в данном случае она уместна. Саморядова называли «новым Шукшиным», профессор ВГИКа самолично отправляла ему телеграммы в Оренбург, мол, приезжайте, Леша, надо учиться. Леша поступил – с энного раза. Крепко сдружился с Петром Луциком. Вместе писали. Получали отказы. Вновь писали. На очередном кинофестивале 32-летний Саморядов, перебираясь на свой балкон, сорвался и разбился. Луцику повезло больше – в творческом плане. Он снял «Окраину» по их с Лешей сценарию. Несколько лет назад тоже умер – легко, во сне.
Почему-то именно сейчас текст попал к Михаилу Калатозишвили. С материалом режиссер справиться не смог – сил просто не хватило. Хотя надо отдать ему должное: Калатозишвили отнесся к «Дикому полю» трепетно. Такое ощущение, что не режиссер снимал фильм по сценарию, а наоборот: сценарий ко многому обязывал… Так и получилось: часть фильма распадается на сцены, а от второй не можешь оторваться.
«Дикое поле» надо смотреть. Чтобы увидеть, как разрозненные кадры сплетаются воедино и получается даже не рассказ - притча. Миф. Вне времени и вне пространства: эта история могла произойти где угодно! (Пётр Луцик собирался снимать «Поле» в египетских песках). Здесь свои законы: покойники оживают, вечные невесты оказываются чужими женами, а названные ангелы умело орудуют скальпелями. Здесь свои пророки: Луцик и Саморядов придумали нелепую смерть своему доктору от руки «ангела». Через 15 лет эта история зажила собственной жизнью, воскресив создателей.
Татьяна Постольникова