Распутник
Режиссер: Лоуренс Данмор
В ролях: Джонни Депп, Саманта Мортон, Джон Малкович, Розамунд Пайк, Том Холландер и другие.
Есть такие фильмы, против появления на свет которых, кажется, восстаёт само провидение. Международный фестиваль в Торонто 2004 года, к которому был приурочен выход «Распутника», в итоге мало того, что заставил съёмочную группу буквально на коленке перед самым показом монтировать ещё вполне черновые материалы, так ещё и в результате кино так и не попало в список даже потенциальных претендентов на приз, будучи на два корпуса обойдённым «Бункером», «Столкновением» и победившей в итоге африканской драмой «Отель “Руанда”». Далее последовали неоднократные попытки вывести «Распутника» в британский, американский и международный прокат, премьеры неоднократно назначались и так же неоднократно откладывались.
Как говорится, шли годы. Отзывы крошечного числа фестивальных зрителей в один голос твердили — это никакое не «порнографическое кино не для всех», забудьте про Тинто Брасса с его «Калигулой», это лучшая роль Джонни Деппа, наиболее точное его попадание в роль за всю карьеру, огромный подарок ценителям его актёрского таланта, поистине воплощённая трагедия. Однако новых зрителей у фильма так и не было, лишь спустя полтора года после безуспешной премьеры в Торонто «Распутник» стартовал сначала в пределах Туманного Альбиона, а потом и осторожным прокатом по одной копии в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке.
Более-менее развёрнутого проката фильм 2004 года дождался лишь в начале года 2006. Да и то, например на всю Россию набралось аж пять недублированных (!) копий картины. Поразительно. Видел широкий зритель фильмы и куда более «не для всех», чего уж говорить про всякие «очень тупые кино», на которых неопытный мозг вообще разрушается под корень, однако уж полсотни копий бывает всяко. Мистика, ей-богу.
На премьерном показе зал был переполнен. Семнадцатый век, Англия, перед нами на экране возникает Джон Уилмот, граф Рочестер, придворный поэт и ловелас, театрал и распутник, прожигатель жизни… зажатый тисками собственного жизненного кредо страдающий талант, любящий сын и муж, каковым его не считает никто, включая его самого. Перед нами не он сам, его тень. Его тень Джонни Депп. Он признаётся нам в нелюбви к этому миру, он признаётся нам в нашей нелюбви к нему. Он просит одного. Попытаться понять, что он этой нашей нелюбовью хочет сказать. И будет продолжать об этом просить до самых финальных титров.
В этом фильме действительно нет нарочитых поз арт-порнографии, режиссёр Лоуренс Данмор и сценарист-драматург Стивен Джеффрис не ставили перед собой цели кого-то эпатировать, их основная сюжетная вязь идёт тонкими мазками по грубой холстине средневекового театрального грима, они рассказывают историю. В ней довольно всякого — и распутства, и загула, и содомии, и обычных житейских грехов.
Но всё это там, далеко, фоном, легендой, сказкой. Настоящая сказка, настоящая легенда тут царит в главном герое, пытающемся отыскать смысл в бессмысленности жизни. Именно в этом, в игре поиска, в игре отчаяния нереализовавшегося таланта и оказывается весь Джонни Депп, исполненный отточенной игры в самого себя. Вот он какой, старина Джонни, именно к этому словно вели ниточки и «Волшебной страны», и «Чарли и шоколадной фабрики», и даже какого-нибудь «Тайного окна». В «Распутнике» мы, наконец, можем увидеть под осклизлой безносой маской графа Рочестера отзвук того Джонни Деппа, которого мало кто знает, а может, не знает и никто вовсе. Тёмная фигура, мечущаяся в поисках цели, способная разжечь талант в другом, но способная и погубить самого себя вслед за остальным миром. Замершая тень на грани саморазрушения.
«Распутник» по факту — двухчасовой моноспектакль, монолог со зрителем, который ставится то на место актрисы Элизабет Барри, то на место жены графа Рочестера, на место прочих мелькающих там и тут отражений главного героя. Король, мать, любовница, любовник, слуга, зыбкие тени окружающей действительности, то помещённой в художественный туман английских лужаек, то погружённой в непролазную грязь их же, разбитых каретными колеями. Царапающий глаз мусор шершавой плёнки одних сцен сменяется гладью шикарно поставленного света других. Слава сменяется провалом. Жизнь сменяется смертью. Но всё это — лишь декорации к тому, что творится на лице Деппа. Даже оборванная на полуслове циничная театральная фантасмагория — лишь тень того ада, что разверзается внутри героя.
Так проходит действие трагедии. Так оно и заканчивается. Теперь мы ещё чуточку приблизились к разгадке. Когда-нибудь мы поймём.
ЗНАКОМСТВО С ГРАФОМ: ПРЕДЫСТОРИЯ
Он был само остроумие, и умел так подать свои неудачи, что сложно было не полюбить его недостатки. Натаниэль Ли, из панегирика графу Рочестеру Жить на грани, кутить так, словно завтра не будет, подталкивать искусство и нормы общественной морали к новым рубежам - удивительная жизнь, поза анти-героя и трагический ранний закат Джона Уилмота очень похожи на жизнь сегодняшних знаменитостей: Джими Хендрикса, Ленни Брюса или, может, Джона Белуши.
Но Уилмот жил в 17-м веке. Во времена монархии и строго прописанных правил поведения в обществе он жил так неистово, что навечно стал символом дикой жажды жизни.
Уилмот, которого в «Распутнике» играет Джонни Депп, — яркая индивидуальность. Сын первого графа Рочестера Джон Уилмот родился в 1647 году в Англии, только выходящей из Средневековья и устремлённой навстречу первому безрадостному контакту с новым временем и его моралью. Рочестер, рано проявивший блестящие способности, в 12 лет поступил учиться в Оксфорд, где, как пишут, «сбился с истинного пути». Став в юном возрасте героем морских сражений против голландцев, он приобрёл в Европе репутацию весьма необычного человека — одновременно выдающегося умом и опасной нечестивостью. И хотя его откровенные стихи и сатирические произведения шокировали критиков того времени, они же сделали его литературной знаменитостью, поэтом, которым потом восхищался Дефо, которого цитировал Теннисон, и в ком находил вдохновение Вольтер.
Его слава начала расти, когда он присоединился к двору короля Карла II, харизматичного монарха, известного своей терпимостью, весёлым нравом и любовью к искусствам. Но даже обладавший передовыми взглядами король не знал, как обуздать взрывоопасного гения. Короля, сильно привязанного к Рочестеру, приводили в бешенство его пасквили и хулиганские выходки, не говоря о бесчисленных любовных похождениях и безрассудной готовность критиковать хоть самого монарха. Репутацию Рочестера укрепляли дерзкие выходки, в число которых входит похищение его будущей жены, в то время несовершеннолетней наследницы крупного состояния Элизабет Мэлет.
Молодого графа заточили в печально известный Тауэр, но он просил короля о помиловании и получил его. Более того, юная жертва согласилась выйти за него замуж. Рочестер выделялся даже на фоне распутного двора Карла II. Но за свою свободу он, похоже, расплатился деградацией. На пике популярности граф Рочестер ввязался в несколько шальных затей, что впоследствии привело его к беспросветной депрессии, запою и раскаянию. В этот период он сконцентрировался не на собственной жизни, а на том, как помочь Элизабет Барри стать величайшей актрисы лондонской сцены.
Он умер в возрасте 33 лет, перед смертью пережив озарение и раскаявшись на смертном одре за свою погубленную душу.
Премьера пьесы Джорджа Этериджа «Раб моды» состоялась в 1676 году; прототипом главного героя Дориманта, как считается, стал друг Этериджа граф Рочестер.
Через несколько столетий Рочестер возродился, на этот раз вдохновив Стивена Джеффриса на написание восторженно принятой зрителями пьесы о том, как связаны гениальность и разложение личности, свобода и опасность, вожделение и любовь. Пьеса, с колоссальным успехом пошедшая на лондонской сцене, была поставлена в Америке в знаменитом чикагском театре «Степпенвульф». Заглавную роль сыграл выдающийся актёр театра и кино Джон Малкович.
Пленённый личностью своего героя, Малкович предложил Джеффрису экранизировать «Распутника». Джеффрис вспоминает: «Когда постановка была наполовину готова, Малкович подошёл ко мне и сказал: «Слушай, Стив, не хочешь сделать из этого фильм?» От таких предложений не отказываются!» Как это ни странно, интерес Джеффриса к графу Рочестеру зародился в кресле у дантиста. «Мой зубной врач, замечательный Джеральд Лайтман сказал, что его дочери исполняется тринадцать, и он не хотел бы, чтобы она прочитала некоторые из его книг, поэтому он раздаёт их своим пациентам, — рассказывает драматург. — Он решил, что мне достанется «Содом, или Квинтэссенция разврата» графа Рочестера. Я умудрился получить университетский диплом в области английской литературы, почти ничего не зная о Рочестером, но, прочитав книгу, я понял, почему Джеральд не хочет, чтобы она попалась его дочери! Это была самая грязная пьеса из всех, что я читал, а я их прочёл немало».
Заинтригованный тем, каким же человеком был граф — и тем, как он стал самым бесстрашным вольнодумцем и нарушителем правил в Англии — Джеффрис погрузился в историческое расследование, которое лишь увеличило его интерес к человеку, который кажется таким современным и живым, хоть он и жил в 17-м веке. «Рочестер отказался подчиняться правилам и диктатам своего века, — говорит Джеффрис. — Меня привлекло его желание идти своим путём, как и то, что он из тех людей, кто, построив такую потрясающую жизнь, начинают её рушить. История его жизни — это рассказ о тёмной стороне человеческой натуры на фоне эпохи Просвещения».
По просьбе Малковича Джеффрис снова вернулся к материалам, на этот раз для того, чтобы уложить последние годы жизни Рочестера, полные авантюр, романов и отчаяния, в сценарий кинофильма. Когда Лоренс Данмор, известный рекламный режиссер, который как раз в то время захотел снять свой первый художественный фильм, увидел черновик «Распутника», его тоже поразила личность Рочестера. «Распутник» показался мне сильной попыткой понять жизнь, любовь и гениальность страстного человека, а также его удивительную способности проявлять талант в своих действиях, — объясняет Данмор. — Как он ни любил близких ему людей, Рочестер, похоже, не мог удержаться от того, чтобы не разрушить всё, что было для него важно». Он продолжает: «Его жизнь — волшебная, преждевременно оборвавшаяся — как и другие такие жизни, была полна невероятного. Эта история не о гнетущем отчаянии, скорее, это карусель из эмоций, мыслей и провокационных вопросов».
Данмор и Джеффрис целый год вместе работали над адаптацией, стремясь повысить кинематографический потенциал сюжета. «Стивен просто гениальный писатель, — говорит Данмор, вспоминая об их совместной работе. — Работа приносила мне огромное удовлетворение, и в результате у нас получился великолепный сценарий, который, по моим ощущениям, мог ожить в фильме. Сценарий вышел интеллектуальным, но в то же время смешным». Джеффриса в не меньшей степени воодушевляло участие Данмора. «У Лоренса невероятно кинематографическое видение, он всё видит в картинках. Это очень повлияло на то, как мы рассказываем историю этого странного, стремящегося к саморазрушению человека».